Знаменное пение Древней Руси. Одна из возможных точек зрения на его возрождение в наши дни и в каком виде?
Толстокулаков С.Б.
I
Церковное пение было принесено на Русь вместе с христианством из Византии, Идеографичносить музыкальной системы православного византийского пения подразумевала, причем изначально, довольно-таки большой процент фактурной импровизационности. Звуки, интервалы (точнее - вектор интонирования, так церковно-певческое искусство тех времен - это искусство “пения-чтения”, или ”чтения-пения”, настолько музыка зависела от слова, как такового, и была с ним неразрывно слита) фиксировались в богослужебных книгах над каноническим текстом особыми знаками - ”невмами” (русские слова-синонимы - ”знамена”, ”крюки”). Особые “крюки” (“знамена”), например т.н. ”тайнозамкненные”, содержали в себе зашифрованную информацию целого мелодического оборота. Данные обороты, другими словами - мелодические попевки и составляли ту музыкально-художественную палитру, пользуясь которой древний распевщик и составлял мелодии из готовых мелодических “заготовок”, в зависимости от дня недели, чина службы и пр. (Другими словами - опирался на каноны нашего древнего знаменного осмогласия). Вся эта колоссального объема информация передовалась из поколения в поколение, главным образом, как и в русском фольклоре, изустным способом. В наше время на подобном принципе до сих пор зиждется музыкальная система нашего русского отечественого фольклора. Для того, чтобы, как говорится, “с ходу” умело и уместно подпевать поющему народному ансамблю (на светской эстраде - типа ансамбля Покровского) необходимо сначала научиться импровизировать, то есть мгновенно изменяя в нужную сторону мелодический вектор основного мелодического оборота, основной попевки, тем самым присочиняя по вертикали, причем именно “на ходу” дополнительный инвариантный мелодический подголосок к основной мелодии. Для того, чтобы данный процесс происходил у нас более-менее успешно, необходимо, во-первых данные попевки выучить наизусть, чтобы они, как говорится, вошли в плоть и в кровь, затем при построении фактуры в законченном виде (т.е. нашем практическом “достраивании” вертикали, уже звучащих ранее голосов, по принципу комбинирования уже готовых попевок), “мыслить” именно этими самими коротенькими попевками. В наше время часто приходится слышать и читать призывы ведущих церковных музыкантов, уровня преподавателей Регентского класса при Духовной Семинарии в Сергиевом Посаде, насчет активного возрождения в церковно-певческой практике (причем почти, императивным способом) одноголосного православного канонического (т.е. - знаменного) пения в “чистом”, т.е. в “первородно” - одноголосном виде и внедрить его заново во все российские приходы... Хочется высказать кое-какие наши сомнения насчет реальности, а быть может, и художественно-исторической целесообразности данных, далеко идущих планов...
II
Где критерий степени изучения того, или иного иностранного языка? Филологи нам отвечают так: "Язык изучен субъектом тогда, когда он начинает на нем не только читать и писать, но и думать".
Все нотнолинейные образцы эпохи крюковогого пения в сборниках М.Бражникова, Н.Успенского, И.Гарднера, Б.Шиндина - это уже расшифрованные ими самими мелодии крюкового пения, которые в свое время записывались в рамках музыкально-идеографической системы крюками, а в данных настоящих сборниках записаны уже по музыкальным канонам западно-европейской музыкальной системы, с ее жесткой метро-ритмической и звуко-высотной иерархией звуков. Опираясь на подобные расшифровки, мы уже не можем мыслить, естественно, именно крюками, невмами, знаменами, за которыми был закреплен, порой, целый мелодический оборот. “Федот, да не тот!”.
III
Бунин в свое время говорил о том, что на английском языке невозможно читать А.П.Чехова - "смеяться не над чем". Т.е. язык - языку рознь. Язык - это прежде всего определенная система мышления, система особых оригинальных ассоциаций - неповторимых в другом языке, образных сравнений.
Давайте русский текст напишем английскими буквами (схожими фонемами) - "Mama mila ramy", или наоборот, английский текст - русскими буквами - "Ай эм сорри" - и в таком же духе заменим один язык другим. Что же у нас получиться? Пусть читатель сам себе даст на этот счет ответ. Авторы статей, ратующих за реставрацию системы знаменного пения по принципу - ”один к одному”, хотят сделать примерно такое же, только в музыкально-певческом искусстве.
IV
В заключение хочется сделать следующие выводы. Даже если бы Священный Синод Русской Православной Церкви вдруг завтра постановил о введении приемов знаменного пения на всех приходах России, без исключения, сразу встал на повестку дня один реальный вопрос - кто конкретно будет обучать регентов России, в какой срок конкретно должна пройти эта реформа церковного пения, кто будет конкретно обучать певцов (а они, как известно всем регентам, меняются год от года в церковных хорах в силу известных материальных обстоятельств, и эти певцы на 99% - светские люди, получившие музыкальное образование в светских музыкальных учебных заведениях).
Регентов готовят у нас в России в основном регентские классы при Духовных школах. Качество общемузыкального образования в них оставляет желать лучшего, сравнительно с аналогичными средними (не говоря уже о музыкальных ВУЗах) светскими музыкальными учебными заведениями, даже чисто по количеству лет обучения далеко уступает последним. А если принимать во внимание тот факт, что большинство учащихся регентских классов России вообще не имело до поступления на учебу никакой официальной музыкальной подготовки (год-два - на клиросе с полуграмотными бабушками - всерьез принимать ведь нельзя). А музыкальная система крюкового пения, как уже наверняка успел читатель понять, гораздо сложнее системы западно-европейской. В связи с распадом СССР очень остро стоит в бывших республиках бывшего Союза вопрос о национальном государственном языке. В газетах мы читаем вот, де - на Украине постановили ввести язык государственным - украинский, в Казахстане - казахский, в Литве - литовский, в Грузии - грузинский и пр. Ну, и насколько быстро русскоязычное население, живущее в вышеперечисленных странах (теперь уже), овладевает тем, или иным государственным языком? А сделать это на общегосударственном уровне гораздо легче, вводя данный язык в институтах, и в школах, и в детских садах, и, наконец, в яслях; нежели, допустим, начать выпуск богослужебных книг с системой крюкового пения, но не обучать данным приемам распевания церковного текста в музыкальных ВУЗах, училищах, музыкальных школах. Не хватит педагогов для этого даже для церковных воскресных школ главных Кафедральных храмов России. Затем встанет еще реальный вопрос об удовлетворении (уже сложившихся, и исторически - заметим) музыкально-эстетических вкусов прихожан. Какой же священник (умный и дипломатичный) будет совершенно игнорировать этот вопрос!? Да и сами священники на какой музыке воспитывались? И сколько священников России вообще умеют читать ноты по европейской музыкальной системе, не говоря уже о крюковой!? - Вот то то и оно... На этой ноте, пусть немного печальной, но вполне трезвой и реальной, нам хочется з закончить этот раздел нашей работы. Быть может, авторы статей и докладов, призывающих вернуться в церковной музыке к системе крюкового (знаменного) пения, будут и не согласны с нашими выводами, но что же, время нас рассудит. Нам кажется иногда то, что они хотят выдать желаемое за действительное, реальное... Компромисс мы предлагаем (точнее напоминаем о “хорошо забытом старом”) в силу наших возможностей - а именно: в синтезе системы знаменного пения и системы европейской в форме особой, опирающейся в своей технике на особенности ладов народной музыки, гармонизации, а также способов развития музыкального материала, берущих свое начало также из народной музыки. “Несовместимое проповедуете...” - скажет, наверняка, наш читатель... Ничуть! Этот путь развития церковно-певческого искусства был уже однажды (и навсегда) найден на рубеже веков представителями т.н. "московской школы" - в первую очередь ее основателями - С.Смоленским и А.Кастальским, и получившим высшую степень развития в творчестве С.Рахманинова, но был, к несчастью, прерван, как известно Революцией 1917 г. со всеми вытекающими отсюда обстоятельствами. Поэтому наша статья является своеобразным призывом к церковным композиторам, регентам к возрождению музыкальной эстетики, в церковно-певческой практике, вышеупомянутой "московской школы". Отрадно видеть и слышать произведения наших современников, следующих в своем творчестве, в принципе, этим курсом: архим. Матфея (Мормыля), еп. Ионафана (Елецких), С.Чижа, В.Трубачева. Это дает нам надежду на то, что со временем все же восторжествует истинно национально-русское певческое искусство на Руси, а творчество композиторов Д.Бортнянского, А.Архангельского (самых популярных на сей день духовно-православных авторов, как и на светской эстраде, так и в самой служебной практики нашей русской православной церкви) будет восприниматься прихожанами как элемент, именно светско-чужеродный элемент, да еще интонационно чуждый русскому христианину.
Список использованной литературы: